Серфер Никита Авдеев — о том, как пережить самую тяжелую травму в жизни

Никита Авдеев — главный серфер России. Мастер спорта, многократный чемпион страны, участник Мировой лиги серфинга, амбассадор Termit — а еще поэт и фотограф. В августе жизнь бросила ему серьезный вызов: он попал в ДТП и повредил крестообразные связки.

Травмы «крестов» разрушили не одну спортивную карьеру, но серфер не отчаивается и уже в ноябре намерен вернуться к соревнованиям. О борьбе, спорте и неожиданных плюсах тяжелых повреждений Никита рассказал в интервью Спортмастер Медиа.

«Хочется мотивировать молодых ребят, чтобы они добились большего, чем я»

Каким этот год получился в спортивном плане?

Провел его довольно насыщенно. Очень хорошо выступил в Airshow, который прошел этим летом, стал первым в истории российского серфинга, кто в QS 6000 выиграл и прошел в следующий раунд. Это было значимое событие на международной арене.

Впечатлили волны, на которых я катался, и места, где удалось побывать. Раньше даже не задумывался, что хотел бы там оказаться. А еще я начал выходить за рамки своего обыденного серфинга — искал «трубы», какие-то сложные волны.

И где именно удалось побывать?

На Яве, несколько раз на Суматре, покатался в солидных условиях — пару раз даже был один в океане. К сожалению, конкретные места разглашать не могу из-за серф-этикета — правила придуманы не мной, и не мне их менять.

На соревновательной основе катался или для себя?

Я, наверное, даже не разделяю это. В основе было желание стать лучше как серфер, но не обязательно с точки зрения спорта. Не было цели покататься в страшно сложных условиях, чтобы к чему-то подготовиться. Просто после таких сессий больше понимаешь океан, учишься лучше его читать. Это не были сугубо тренировочные поездки, но в них я делал шаги вперед.

Расскажи про WSL — хорошо выступил?

Да, крепко. Обошел двух очень сильных индонезийцев в первом раунде. К сожалению, во втором не справился с условиями и вылетел, но это были одни из самых престижных соревнований в Индонезии. На них приехали все окрестные райдеры — из Новой Зеландии, Австралии. Очень сильные.

В ноябре чемпионат России. Попадешь на него?

Уверен, что попаду. Но есть вопросы по самочувствию из-за травмы. Пока усиленно готовлюсь в максимально сжатые сроки, насколько позволяет мое тело, чтобы показать там свой уровень.

Ты мастер спорта. В чем мотивация соревноваться?

Во-первых, внутренние соревнования — это все-таки поддержка своего статуса. Люди должны видеть тебя не только на видео, но и дома. Во-вторых, учитывая свой опыт за рубежом, хотелось бы мотивировать молодых ребят, помогать им, как-то подсказывать, чтобы они в итоге меня обкатали, начали прокладывать свой путь на международной арене и добились большего, чем я.

А соревноваться с заграничными спортсменами — это хорошая сверка с реальностью, оценка себя на фоне топов. Плюс, знакомишься с новыми людьми, смотришь новые места.

Уровень чемпионата России растет?

Думаю, развивается очень хорошо. Федерация серфинга прикладывает огромные усилия для привлечения молодежи. Пока, конечно, мало людей занимается этим как спортом, но у нас подрастает многообещающее поколение. В целом интерес к серфингу растет, но, может, не всегда к соревновательному.

Назовешь пару перспективных ребят из многообещающего поколения?

Максим Багдасарян, Илья Новиков и Илья Петухов — парни должны приехать на чемпионат России и юниорские соревнования. Есть еще пара ребят, которые сейчас не живут здесь, но скоро могут приехать — и это сильно поменяет сетку на чемпионате.

Если не успеешь восстановиться, поедешь на чемпионат как гость?

В таком случае поеду помогать ребятам как комментатор. Но не особо рассматриваю такой вариант — думаю, все же буду участником.

В 2025 году ты традиционно попал в сборную России по серфингу. А чем она вообще занимается?

Юниоры проводили сборы и ездили на соревнования JQS в ЮАР. У взрослой команды были сборы на Бали и на Шри-Ланке. Мы, к сожалению, отстранены и пока нигде не соревнуемся.

Сейчас такая тенденция, что нас возвращают во многих видах спорта. По серфингу работа в этом направлении ведется?

Врать не буду — не знаю. Но в моем лице она никогда и не заканчивалась: я выступал и продолжаю выступать на международной арене, представляю страну.

Соскучился по доске, пока был травмирован?

Я уже пару раз заходил в воду. Но вообще, конечно, соскучился по большим волнам, раскатке, всему такому. Хотя должен сказать, что совсем не скучал за то время, что был травмирован и находился в Москве.

«В тот момент подумал — как-то так, наверное, люди и умирают»

Итак, травма. Ты попал в ДТП?

Да. Стоял на светофоре на своем мотоцикле, и меня сбили. Улетел на обочину, разбил шлем, сильно поранил лицо. И еще надорвал переднюю, заднюю и боковую связки колена.

В таком случае вопрос — следишь ли за футболом? Там это частая история.

За футболом не особо, но помню, как Коби Брайант порвал ахилл, остался на площадке, исполнил два штрафных и сам ушел в подтрибунное помещение. Это хороший пример для меня. Травмы показывают, чего мы стоим как спортсмены. К тому же незадолго до ДТП я вообще чуть не умер.

Как так?

Катались с ребятами на Суматре, снимали видео. Я взял большую волну — где-то 4–5 метров, — но упал. Меня начало сильно крутить — оторвался лиш. Я потерял ориентацию в воде — не понимал, где верх, где низ, — а кислород заканчивался. В тот момент подумал, что как-то так, наверное, люди и умирают. К счастью, ударился о риф, понял, где верх, и смог выплыть. Но потом пришлось бороться с течением.

Отношение к воде после такого не поменялось?

Напротив, я сразу же вернулся обратно. Как раз затем, чтобы страх не появился. Подумал, что если не сделаю этого, то не смогу смотреть себе в глаза и кататься на прежнем уровне.

Возвращаясь к травме — бывали ли у тебя настолько тяжелые повреждения раньше?

Много всякого бывало: ломал ребра, нога в рифе застревала, очень много шрамов. Но такого не было.

Какие первые эмоции были, когда все понял? Отчаяние?

Удивительно, но нет. Я как-то спокойно все перенес. Понял, что пропущу некоторое количество недель или даже месяцев. Сразу начал планировать, как их проведу. Все-таки я уже много лет в спорте, времени на себя было не так много.

Как восстанавливаешься, поддерживаешь форму?

Слежу за питанием, соблюдаю график сна — плюс спорт. Раз в два дня у меня занятия в зале: мы с тренером уже вернули колену подвижность. Теперь задача — улучшить ситуацию. Не так давно вернулся в воду — понятно, что это еще не полноценное катание, — но мозг и тело должны привыкать.

На самом деле я очень рад, что на носу чемпионат России. Не будь его, то не было бы четких дедлайнов, и восстановление шло бы медленнее.

Как считаешь, травма – это трагедия или часть пути спортсмена?

Каждому свое. Я считаю, что травма показывает, чего стоишь ты и твои мечты. Если не можешь с ней справиться, страдает твоя карьера, и ты всю жизнь оправдываешься этим — для меня такое не совсем понятно. У нас много примеров великих спортсменов, которые выкарабкались после тяжелых повреждений. Тот же Дмитрий Носов, который завоевал бронзу на Олимпиаде со сломанной рукой…  Если реально горишь игрой, то найдешь способ в нее вернуться и стать лучше.

Кто поддерживает тебя в такой момент?

Мне повезло и с семьей, и с друзьями — они всегда меня поддерживают. Со спонсорами тоже повезло — к сожалению, бывает такое, что от некоторых спортсменов отворачиваются в момент травм. Здесь наоборот — в меня верят, знают, что я скоро вернусь, за что им огромное спасибо.

Более того, мы со спонсорами начали делать сторонние проекты, не связанные со мной напрямую как с серфером. У нас с Termit и Trinity летом вышла книга, недавно записывали подкаст с WhiteLab. Расширили сферу моей деятельности.

Что бы ты сказал другим травмированным спортсменам или тем, кто может оказаться в такой ситуации?

Во-первых, лучшая травма — та, которая не случилась. Старайтесь делать максимум для того, чтобы их избежать: правильно питаться, отдыхать. Но даже если такое произошло, то никогда нельзя сдаваться и позволять миру обрушиться на тебя и раздавить. Я верю, что судьба любит смелых, и если ты достаточно дерзкий и следуешь за мечтой, то мир будет к тебе благосклонен.

«На презентации книги было больше 70 человек — сердце колотилось, как перед большой волной»

Из-за травмы появилось больше времени на творчество?

Я и раньше им занимался, но теперь образовалось время съездить в Москву, провести пару лекций, поучаствовать в интервью. То время, которое раньше уходило на серфинг, теперь освободилось для других дел.

Правильно понимаю, что ты сейчас готовишь фильм?

Да, мы над ним работаем. Как у любого творческого процесса, с ним есть свои тонкости и нюансы, «величие замысла», как говорил Иосиф Бродский. Достаточно сложно его сейчас реализовать, не все кубики встают на место. Но мы с Trinity работаем, и, надеюсь, в марте презентуем фильм публике.

Важно понимать, что это будет работа в серфовом контексте: не часовой фильм, а 10–15 минут хронометража. В нем я хочу свою поэзию, свой взгляд на пленочную фотографию перенести в поэзию кино. Показать свою философию, свое катание, используя киноприемы.

Раскроешь детали?

Есть задумка о том, как окружение и культура человека влияют на его самобытность: хотелось бы показать это через призму своего серфинга — как уральский авантюризм и русская душа уживаются на серф-просторах по всему миру. При этом мне бы не хотелось фильма в духе Red Bull с закадровым голосом: мы ищем авторский, поэтичный взгляд.

Пленочная фотография — как ты ей увлекся?

Мне всегда нравилась фотография, но «цифра» не сильно тянула. Однажды знакомая подарила мне пленочный фотоаппарат, и он очень пригодился. Я часто ездил на соревнования — на одни и те же споты — и обычно там по полдня было нечем заняться. Проснулся, раскатался, потренировался — и что делать дальше на условном острове, где ты уже все знаешь? Я начал ходить и искать кадры: стыдно было уехать с пустой катушкой и при этом стыдно было потратить ее на всякое непотребство.

Так и началось: пока все отдыхали и листали соцсети, я подбирал ракурсы. Позднее это переросло в то, что я начал показывать атмосферу, которая окружает серфинг. Обычно я часто в кадре, а пленка стала отражением того, что происходит вокруг катания, а не непосредственно со мной.

Позднее другой мой товарищ подарил мне пленочный фотоаппарат Yashica C 1984 года — с ним я начал экспериментировать с двойной экспозицией, смотреть, изучать. В итоге это вылилось в книгу «Милое море», которую поддержал бренд Termit.

Недавно выцепил подводный фотоаппарат со вспышкой — сделал пару кадров, но пока не проявлял. Даже не знаю, работает ли он. Но мне пленка этим и нравится: все фотографии с тобой навсегда. Покажите мне любой мой снимок — я вспомню, когда его сделал, и что чувствовал.

Насколько отличается такая фотография от базового Instax?

Очень сильно. В Instax зарядил картридж, сфотографировал, через минуту снимок готов. Здесь все не так. Во-первых, надо правильно зарядить пленку, чтобы ее не засветить. Потом, когда увидел, что хочешь сфотографировать, достаешь светометр и проверяешь, сколько у тебя света. Держишь в голове, какая у тебя сейчас пленка — от этого многое зависит. Потом выставляешь настройки, делаешь снимок. А дальше ищешь проявочную студию, ждешь неделю и только тогда смотришь, что у тебя получилось. Долго, но когда такая фотография оказывается у тебя на стене — это незабываемые эмоции.

Стихи — еще одна грань твоего творчества.

Я с 12 лет летаю один, часто бывал вне дома. И многие вопросы, которые в подростковом возрасте появляются у людей, я не мог обсудить со старшими. Пытался делать это через стихи, своих лирических героев. А потом поэзия стала отдушиной, при помощи которой я мог разбирать какие-то моменты, которые в себе не понимал, хотел прожить или поделиться. Так я в ней остался и пишу стихи до сих пор.

Травма вдохновила на что-то?

Да, я написал три стихотворения за время лечения, еще бесчисленное количество набросков. Не отношу себя к великим поэтам, которые писали с первого раза идеально — я делаю это долго, иногда годами, в несколько заходов.

Не было идеи заняться музыкой?

Была, но у меня просто отвратительный слух. Настолько, что когда все в школе на уроках пели, меня просили не петь. Потом я учился играть на гитаре, но во время футбольного матча мне сломали пальцы. Не знаю, связаны ли были эти события, но с тех пор я музыку только слушаю.

Летом ты пошумел с книгой «Милое море». Как решил ее написать?

Наверное, не только летом — сейчас она продолжает шуметь без меня. Один из экземпляров даже попал в Библиотеку имени Ленина, где ее можно заказать и почитать.

А про идею: я давно размышлял над проектом, связанным со стихами и пленочной фотографией. Пришел с ним к Trinity. Нас поддержал Termit, за что ему огромное спасибо. Мы выпустили книгу, и я поехал с ней в тур — в Москву, Питер, Сочи. В ноябре будет презентация во Владивостоке: ребята написали, что прочитали «Милое море» — им очень понравилось, и они попросили прилететь и рассказать.

На самом деле книга вышла очень быстро. От момента, когда мы с Trinity и Termit собрались и пожали руки, до момента, когда я держал в руках первый напечатанный экземпляр, прошло 2,5 месяца. Это ничто для книги — до сих пор с трудом понимаю, как мы успели проделать такой объем работ за короткое время.

Ты уже несколько раз подчеркнул роль спонсоров. Как именно выглядела ваша кооперация?

Trinity выступил как продакшн и издательство — с литературными коррекциями, с переводом на английский. Termit поддержал меня как своего атлета и книгу как наш совместный проект. Такой прекрасной командой мы все и сделали. 

В целом, спонсоры помогают мне как личности. Думаю, в том числе благодаря таким проектам создается культура серфинга в стране. Из которой, в том числе, вырастут новые спортсмены.

У тебя было несколько презентаций. Какая запомнилась больше всех?

Первая встреча в магазине WhiteLab в Москве была для меня самой волнительной. Я буквально снова почувствовал себя маленьким мальчиком, который оказался в океане и которому тренер говорит брать волну. И ты вроде бы и готов ее брать, и хочешь ее взять, но волнуешься. И пока не возьмешь, не отпустит.

На первой презентации было больше 70 человек — у меня сильно колотилось сердце в тот момент. Но когда мы заговорили, начали общаться, обсуждать книгу, стало сильно лучше. Конечно, было трудно читать свои стихи — я никогда этого не делал на публике. Но в итоге все прошло отлично, до сих пор получаю восторженные отзывы о книге.

Более того, сейчас я задумался о новой книге — на этот раз в прозе. Но пока не знаю, включить ли в нее только свои истории, собранные за 15 лет карьеры, или пригласить других серферов и сделать микс. У меня есть два записанных интервью, но я пока даже не знаю, кому их презентовать, так что сейчас все под вопросом.

Чего в тебе сейчас больше — серфинга или спорта?

Не хочется о самом себе рассуждать, поэтому отвечу так: в первую очередь я человек, во вторую — серфер. А серфер-поэт, серфер-спортсмен или серфер-фотограф — это уже решать вам.

Коллекция Termit для покорения волн — в онлайн-каталоге Спортмастера.