«Работа тревел-блогера – тяжелый физический труд». Интервью с Михаилом Ронкаиненом, ведущим передачи «Россия вне зоны доступа»
В новом сезоне проекта телеканала «Моя планета» экипировка бренда Northland проходит тест-драйв в самых удаленных уголках страны
Это интервью с тревел-блогером Михаилом Ронкаиненом. Еще у нас есть текст про то, как составить план похода.
Во главе с ведущим Михаилом Ронкаиненом съемочная группа «России вне зоны доступа» добирается до самых удаленных и неисхоженных уголков страны. В суровых условиях Русского Севера и Сибири путешественникам пришел на помощь бренд Northland, предоставивший высококлассную экипировку и снаряжение. Мы поговорили с Михаилом и узнали у него все самое интересное про будни тревел-блогера.
— Как любовь к путешествиям переросла у тебя из хобби в работу?
Меня пригласили работать на телеканал «Моя планета» после того, как увидели мой взлет на YouTube. Буквально за 1-2 года я собрал полмиллиона подписчиков, видимо, кого-то на телеке это впечатлило. Предложили очень хороший контракт, от которого было сложно отказаться — я и не отказался. Интернет сделал мое хобби работой.
Изначально я просто любил ездить, денег не было, путешествовал, как придется. Я сразу начал делиться с аудиторией — сначала фото в соцсетях, когда появились сториз, начал делать их десятки в день. Фолловеры пишут: «Создай уже YouTube-канал, выкладывай нормальные длинные ролики». Я так и сделал.
— Что изменилось в твоих поездках по сравнению с годами, когда ты еще не был тревел-блогером?
Это стало моей работой. Как разница между футболистом-любителем и профессионалом. Когда человек играет в любительской лиге, у него есть другая работа, с которой ему нужно считаться, с которой нужно отпрашиваться. Сейчас путешествия — это и мое хобби, и способ зарабатывания денег. Я полностью себя этому посвящаю.
Конечно, я в первую очередь отношусь к этому как к работе. У меня есть контракт, который нужно выполнять. Я ограничен какими-то рамками. Все вдохновение внутри все же, иногда приходится выкручивать эмоции на максимум, если их недостаточно для того, чтобы сделать суперкрутую картинку. Но это рабочий момент, так делают все блогеры.
Все, кто делают медийку, в какой-то момент приходят к тому, что им нужно какие-то из своих «технических характеристик» выкручивать вручную на максимум, потому что иначе не привлечь зрителя. Всегда на 100% натуральным и супер-восторженным быть невозможно, это навык. Нельзя постоянно восторгаться даже устрицами, если будешь жрать их каждый день.
— Видели твой завтрак из оленьих сердец со стаканом крови. Это был самый экзотичный прием пищи?
Один из самых вдохновляющих. Рядом со мной сидела девочка лет пяти, которая тоже хлебала кровь из кружки, и мужчина, у которого все губы были в крови. Это было оригинально и необычно — самый запоминающийся мой завтрак. У кого-то кофе с маффином, а у меня — полная кружка крови. Я бы не сказал, что было невкусно — пресно, там не хватает соли, но это поправимо. Почему нас так отторгает мясо, которое не подвержено термической обработке? Мы же почти все едим мясо, просто оно чуть-чуть поджаренное, какая разница-то?
— Ты кайфуешь от ночевки в палатке в минусовую температуру? Или вспоминаешь пятизвездочные отели со СПА?
Нет, можешь не продолжать даже. Я вообще не кайфую от минусовой температуры, ненавижу минус. Даже сейчас я в Питере, тут дождь и +9, уже не хочу выходить из номера. У меня рабочий сезон заканчивается в сентябре, я снимаю с мая по сентябрь. На ютьюбе еще был выпуск из Антарктиды, но там я в палатке не ночевал. В теплой каюте.
— Ты бегаешь, играешь в футбол, боксируешь. Спортивная подготовка помогает тебе в работе?
Конечно, это тяжелый физический труд: нужно много ходить пешком, носить на себе съемочную технику. Объективы, штативы, дрон, микрофоны, камеры — хорошо, что оператора носить не приходится, он прямоходящий человек и тоже с собой все таскает. Выносливость нужна в первую очередь. Я в детстве бегал на длинные дистанции, вот тут тоже нужно взять темп и планомерно этого темпа придерживаться, не давать сбоев. Это действительно очень тяжело — программу на десятую в год уже крыша едет.
— Были ли моменты, когда ты жалел о профессиональном выборе?
Нет, вообще не было ни разу. Холод вот разве что. В первый сезон я согласился снимать зимой, мы поехали на Ямал, там световой день примерно 40 минут — час. А нам нужно снять нормальную передачу, где хоть что-то видно. Свет использовали по максимуму, остальное время снимали в темноте, плюс там ужасно холодно — очень сложно.
Все мои негативные истории крутятся вокруг зимы, снега-холода, поэтому я стараюсь зимой не снимать. У нас в России бывает, что зима — она уже в сентябре. С этим проблемы есть, непонятно, как прогнозировать.
Опасных ситуаций особенно не было, только одна вспоминается. Мы по лесу шли, и начали выть волки. Я почему-то представил себя сидящим на диване перед телевизором и думал, что смотрю передачу, в которой воют волки. И такой: «М-м-м, круто, воют волки. Че щас будет с ними, интересно». Смотрю на нашего провожатого, у него лицо белое, он такой: «Блин, мужики, волки, надо вооружаться». Берет палки какие-то, начинает их затачивать. И тут только понимаю, что это я внутри телевизора, оказывается.
Мы набрали дубинок, начали идти обратно к поселку, по пути слушая истории нашего провожатого про то, как волки обглодали лицо какому-то охраннику у них в поселке. Предложили ему ускориться. В итоге дошли. Волки повыли-повыли, но то ли не унюхали нас, то ли решили, что мы опаснее, чем они.
— А наоборот — поделись парой случаев, когда ты думал: «Не променял бы ни на что другое».
У меня уже достаточно сильно выгорела эмоция вдохновения и восхищения всем на свете, но встречаются такие локации, которые я не ожидаю увидеть и не думаю, что они вообще существуют. Какой-нибудь водопад ты видишь в первый раз: «Вау, водопад»! В двадцатый раз: «М-м-м, еще один водопад». Сложно из себя что-то выжимать.
А существуют такие места суперкрасивые, которые ты даже по телевизору не видел никогда. Одно из таких — подводная пещера в Пермском крае, полностью заполненная водой. Чтобы в нее спуститься, нужно надеть акваланг, взять с собой гигантские осветительные люстры. Ты плаваешь там, и это как будто сон — будто ты во сне плаваешь по гигантскому дворцу.
— Когда посетил такое количество уникальных мест в разных уголках мира, вопрос о том, куда хочется возвращаться, напрашивается сразу.
Мне нравятся южные края — Сочи, Геленджик, Крым. Хорошие места, туда хочется возвращаться, потому что там тепло и есть море. В основном ведь как бывает: либо тепло — где-нибудь в Новосибирске бывает летом очень тепло, там очень жаркое лето — либо море. Вот мы едем в Архангельск, там есть море, но там нет тепла. И очень редко в наших краях можно встретить место, где и море, и тепло. Вот это как раз Краснодарский край или Крым, туда хочется возвращаться.
— Не смущает, что эти места сверхпопулярны?
На самом деле суперпопулярны очень локальные точки. Вся туристическая деятельность сконцентрирована в Сочи, в Ялте, в Геленджике, в Севастополе. А остальные места там крайне нехоженые. В Крыму есть горы — многие люди вообще знают, что в Крыму есть горы? Все обычно по побережью больше. А там красивейшие горы с обрывами, сквозь которых видно море.
— «Россия вне зоны доступа» на канале «Планета» — это очень необычный проект, на стыке передачи о путешествиях и блогерства. А еще вы выбираете совершенно неизвестные массовому зрителю и труднодоступные места страны. Расскажи, как вы их выбираете?
Наша команда — не только два человека в кадре. Еще есть несколько авторов передач. Они думают, куда можно поехать, накидывают места, и мы вместе решаем, куда нам отправиться, что посмотреть. А все приключенческие штуки обычно происходят сами собой по пути. Мы обычно формируем стартовую точку и финальную, а все, что происходит между — случается само собой.
— Когда ты планируешь путешествия и думаешь о языке, на котором разговариваешь с подписчиками, ты берешь в расчет аудиторию?
Я стараюсь быть честным в кадре — это проще всего. Не нужно придумывать какие-то фишки, которые тебе несвойственны, не нужно говорить на языке, на котором ты не говоришь, просто остаешься собой. Во-первых, это притягивает, во-вторых, на это нужно тратить гораздо меньше сил, чем когда ты кого-то пытаешься изображать.
— Расскажи про проект со Спортмастером. Почему решили поехать именно по этим восьми направлениям? Что произвело наибольшее впечатление?
У нас постоянные ночевки в лесу, нам нужны палатки, спальники — это как раз те вещи, которые может предоставить Спортмастер, так что получилась очень хорошая коллаборация. Спортмастер дает нам снарягу для того, чтобы мы ее тестили в настоящих суровых полевых российских условиях, про которые наша программа и снимается.
У нас уже снято четыре направления и еще четыре мы снимаем в сентябре. Были в Магаданской области — дважды — в Иркутской области и в Забайкальском крае. Мы выбрали эти места еще до прихода Спортмастера и Northland. У нас большой список мест, из которых мы выбираем конкретные локации — в формате «почему бы и нет».
Две передачи сняли на Колыме в Магаданской области. Очень далекое от всего на свете место, туда лететь только из Москвы восемь часов. Там живет во всей области всего около ста тысяч человек, как в каком-нибудь районе столицы, хотя по размеру она, как крупная страна. Из Магадана ты выезжаешь, и там ничего нет. Нам пригодилось все снаряжение, которое нам предоставили Спортмастер и Northland. Там нет гостиниц, некуда напроситься домой, потому что домов просто нет на сотни километров. Там очень серьезный перепад температуры днем и ночью.
В Забайкальском крае у нас была локация в Чарских песках, это самая северная пустыня в мире. По названию понятно, что там холодно, очень пригодилась вся экипировка Northland, особенно спальник — без него я бы там не выжил. Хоть место и называется пустыней, там очень холодно, местами на песке лежит снег и лед.
В Иркутской области мы пошли в секретную страну Тофаларию, настолько секретную, что мы туда так и не добрались. Несколько суток туда ехали, но так и не смогли доехать. Все это время мы ночевали в кузове ЗИЛа. Там не было отопления, так что снова пришлось расчехлять снаряжение от Northland.
— Любимый предмет из линейки появился?
Да, пуховый спальник. Он очень-очень легкий и очень теплый. Как вы поняли, я не очень люблю холод и стараюсь все время находиться в тепле. В него залезаешь и ощущение, как будто ты в коконе. Спишь, как гусеница. Лежишь в нем, как зародыш в животе у мамы. Никуда не хочется уходить, вылезать. Я бы в нем спал и ночь, и день, и еще ночь и вообще не вылезал, если бы Антоха, мой оператор, меня не будил постоянно утром со словами: «Миша, надо снимать, надо снимать».
Во-первых, он теплый, во-вторых, он легкий, в-третьих, он красный. У нас все же съемки, мне нужно быть ярким даже в деталях, поэтому, когда мы снимаем спальник Northland, он мне очень нравится — на картинке отлично выделяется. Я вообще стараюсь брать яркие вещи в свои поездки.
Подобрать подходящую экипировку и снаряжение можно в наших онлайн-каталогах и в магазинах Спортмастер PRO.